Жил Жадал. Тот Жадал был очень силен. Не было на свете человека, способного побороть его. Был он в то же время владыкой и господином. Родился у Жадала сын, которого назвали Амирани. Обрадовался Жадал рождению сына, вышел на радостях на дорогу и стал кричать:
   — Я силен, а мой сын каков будет!
Брал он камни весом в двести-триста пудов и бросал их, точно мячи, в разные стороны: кто же осмелится, мол, бороться со мной да еще с моим сыном, кто посмеет оспаривать наше господство!
Сказали Жадалу:
   — Есть один человек сильнее тебя. Зовут его Христом. Как исполнилось ему двенадцать дней, с того дня борется он, и есть у него сорок помощников.
Опечалился Жадал и, желая напугать Христа, стал швыряться еще более-тяжелыми камнями и кричать еще громче. Хотел он напугать Христа своим криком.
Пришел тут и Христос. Сказал он Жадалу, что и ему, и его сыну придется отказаться от господства над миром. Жадал ответил:
   — Будем состязаться. Кто сильнее окажется, тот и будет господином.
Христос согласился.
Взял Жадал огромный камень и подбросил его вверх, словно мяч. Через два часа упал вниз этот камень и наполовину зарылся в землю.
Тот же камень подбросил Христос и сказал Жадалу:
   — Завтра в это время упадет тот камень вниз. Тогда посмотришь.
Так и случилось. На второй лишь день упал тот камень и почти целиком ушел в землю.
Жадал понял, что Христа ему не победить, и сказал ему:
   — У меня есть сын Амирани. А ну, поборись с ним! Привел Жадал Амирани. Амирани горделиво подошел к
Христу и сказал ему:
   — Ты хочешь со мной тягаться?
Схватил он камень величиной почти с гору и бросил за сорок верст. Поднял Христос тот камень и повелел ему не возвращаться назад совсем. Бросил он камень, и тот пропал за девятью горами, ушел в землю. Так глубоко ушел он в землю, что почти не видать его было.
Христос сказал тогда Амирани:
   — А ну, коли ты молодец, достань тот камень.
Бросился Амирани к тому камню, долго мучался, но и сдвинуть с места не смог. Так и мучался он с камнем, пока не повелел Христос приковать его к тому камню. Приковал его, а сверху перекрыл горою. В день один хлеб-шоти ему дается, и дана ему одна маленькая собачка. Собачонка лижет ту цепь, лижет до того, что цепь эта делается совсем тонкой. Кажется, еще немного — и Амирани разорвет ту цепь и освободится. Но в Великий четверг утром встают все кузнецы, ударяют молотом по наковальне — и цепь вновь обретает прежнюю толщину. Вот бы порвать Амирани те цепи! Несдобровать тогда кузнецам, всем головы пооторвет!