М.Б. Фестиваль тот праздник, который я устраиваю себе -  начинающему режиссеру. Я буду считать себя таковым, до тех пор, пока не почувствую что я мастер, волшебник. Проходит день и чувствуешь, что у тебя не додача метров,  что-то недосмотрела. Кино приятный самоучитель, а мастера могут  направлять. Раньше оно было средством агитации, но потом уже превратилось в искусство. И если бы его не было, его бы стоило выдумать.

Однажды на Сочинском кинофестивале я была в качестве журналиста со стороны грузинского телевидения. В том году приезжал Жан-Клод Ван Дамм со своим «Двойным ударом». Все женщины были без ума  от него, и я в том числе. На прес-конференции из-за наркотиков, к которым он пристрастился во время съемок фильма в Гонконге, журналисты на него набросились с вопросами. Они знали о его каждом шаге. И вдруг, что-то грузинское сыграло во мне. Человек приехал в гости, к тому же в Сочи – на грузинской территории. А его тут съедают. Я подняла руку и после приветственных слов, говорю ему: приехав в Голливуд, у Вас было всего несколько секунд для того, чтобы показать продюсерам, на что вы способны. И вас взяли на роль,  потому что вы на двух стульях сделали шпагат. Я же бывшая худгимнастка и говорю ему – если я так же на стульях  сяду в шпагат, будете меня снимать в фильме? И я сделала этот шпагат. Он ответил утвердительно. Я как актриса в тот момент смогла переломить ход конференции, все смеялись.

 – А слово он сдержал, в кино Вас снял?

 – Нет, я очень упорно отказывалась идти с ним на любой контакт.

- Чем Вас привлекает  жанр фотофильма?

- Все новое – хорошо забытое старое, в том числе и фотофильм. Первое кино было фотофильмом, хотя его фильмом трудно назвать. Кино такая сфера, где надо выкладываться полностью, и получать от него удовольствие, а не прибыль.  Когда на экранах пустили кино,  один из первых продюсеров, увидев средний план, оказывается, сказал – что это такое, как я могу заставить людей платить деньги, ради того чтобы увидеть половину человека? Задача режиссера показать обычному человеку обычное, в необычном ключе.   Первое прикосновение с фотофильмом было у меня давно.  Маму и Кахи Кавсадзе пригласили на съемки для журнала «Дроша» (флаг), где рассказывали о скалолазе Гураме Тиканадзе в фотографиях.  Этот был первый грузинский фотофильм в моей жизни. Со временем я поняла, что пленка дает не такие возможности, какие дает цифра. И на цифровой аппаратуре можно использовать те эффекты, которые используются в кино. Моя задача, используя фотографии передать движение и создать ощущение, что они дышат. Есть уйма возможностей. И  как раз о фотографии можно сказать: остановись мгновение, ты  - прекрасно. Ее не может заменить видеокамера. Когда родился мой сын,  я купила видеокамеру и думала, что все буду снимать только на нее, но потом поняла, что одно другим нельзя заменить,  можно лишь дополнить.  

 – Вы фотофильмы оживаете с помощью движения, в то время как обычное кино живое само по себе, там постоянное движение. Фотофильм может быть полнометражным, он же может надоесть зрителю?

 – Полнометражным может, конечно, быть, другое дело, что не будет фильмом одного человека. Но его прелесть как раз в том, что он маленький. Ты не успеваешь сходить покурить или приготовить себе чай, потому что знаешь  -  он закончится. Главное преподать все очень вкусно, чтобы  люди удивленно сказали, оказывается и так можно снимать. Люди привыкли все время видеть что-то новое. Такое было у меня,  когда соприкоснулась  с картинами великого Сергея Параджанова. В Грузии, где мы живем во дворе Дома кино, будучи маленькой девочкой, увидела мохнатого и бородатого человека, приносящего очень красивые не иконы и не рисунки, а что-то между ними.

– Первый ваш фильм посвящен самому светлому в жизни, женщины. Что для вас значит быть матерью, понятие  семьи?

– Я считаю, что в каждой семье дети должны быть обласканы,  они должны реализоваться,  я как раз из такой семьи, мне повезло с родителями. У меня есть большая и своя маленькая семья. Она безумно добрая и сплоченная,  всегда хочется возвратиться домой, но не с пустыми руками. Как у любой грузинки, с детства моим идеалом была моя мама. Всегда хотела быть грузинской матерью и иметь не то что футбольную, а баскетбольную команду. В итоге не дотянула даже до тенниса (смеется). У меня один сын, в отличие от мамы, у которой трое детей. Хотела быть похожей на нее. 

– Наверно, в такой семье есть свои традиции?..

– У нас, когда  член семьи должен принять важное решение, принято созывать  семейный совет. Обязательны консультации с отцом, мамой, братьями. Всегда стараемся помочь друг другу. Недавно я сделала один фильм. Мама, несмотря на актерское образование, всю жизнь, как грузинская женщина, посвятила семье, детям и хотела в качестве  компенсации за все то, что она нам сделала, снять ее в своем фильме. Первым инициатором был как раз мой отец.  Мама сама даже сказала про отца: если он всегда противился  тому, чтобы я снималась, то сейчас так помогает, что трудно даже себе представить.

Они до сих пор безумно любят друг друга. Говорят, что любовь между супругами длится три года, а дальше уже привыкание, но на их примере я понимаю, что грузины и любить умеют по-другому. 

 – Т. е. вам не кажется банальным снимать фильм о любви в  XXI веке?..

 – Конечно, нет, дай Бог, чтобы мы всегда болели этой болезнью – любовью. Любовь должна быть для любви. Без меркантильности. Я так думаю.

 – Насколько для вас сложно работать на съемочной площадке с родными?

 – Несмотря  на то, что мой папа такой известный актер, всегда избегает работы со мной. Всегда говорит: мне только не хватало, чтобы ты командовала надо мной на площадке. Ведь режиссер главный человек на площадке. Папа всегда был таким представительным, очаровывал всех своей харизмой. Он снимался вместе с Марчелло Мастрояни и они дружили. Он приезжал в Грузию и приходил к нам в гости. 

 – Дочери особая любовь отцов. У вас замечательный отец – известный киноактер, любимец всей Грузии – Элгуджа Бурдули. Какой он в семье?

 – Очень строгий. Пройти его школу – это на всю жизнь. Он очень строгих нравов. Я очень поздно вышла замуж, потому что никто не решался прийти к нему и попросить моей руки. Единственное, он меня всегда просил не сбежать тайком из дома и не опозорить его, а привести дома своего будущего мужа  и познакомить с родителями, как и положено по традиции.  Но желание просить моей руки пропадало, как только узнавали кто мой отец.

– Что в вашей профессии самое сложное, ну если не считать денежных средств, так нужных для съемок?

 – Из-за денег, как раз я и снимаю короткий метр, где меня финансирует папа. Бедный мой папа, каждый раз говорит: ну опять она кино снимает. Но ему нравится, что я такая фестивальная, всегда участвую в них. Недавно была на Золотом витязе.  Иногда понимаю, с какой завистью смотрят на меня коллеги и как они счастливы, когда дочка моего отца не получает приз на фестивале.  Но, я не обижаюсь. Для меня  гораздо важней, чтобы все поверили  в честность моего отца и в то, что он за меня не бегает и не ищет протекции, чем этот приз. Это участь детей известных родителей. Даже сын Баблуани, какой замечательный режиссер,  а все говорят, что ему отец помогает. Хорошо, когда в семье есть, кому подсказать, но нельзя принижать достоинство и детей. Отцы же не делают все вместо детей?

– А к чьему мнению  Вы всегда прислушиваетесь?

– К папиному и  мнению Леонида Михайловича Нехорошева, который был сценаристом и редактором Тарковского. Он для меня совесть. Прислушиваюсь к мнению  моей первой любви, режиссера Зазы Урушадзе, из-за которого я стала режиссером. Однажды он меня назвал режиссером и это было для меня признанием всех признаний.

 – За плечами у Вас 22  работы, но  всегда подчеркивайте, что Вы начинающий режиссер…

 – Когда этот вопрос я задала своему отцу, папа, когда я смогу считать себя хорошим режиссером? Он ответил: мне нравятся твои трехминутные фильмы, но когда ты сможешь этих трехминутных фильмов  наделать на полтора часа, тогда можно считать тебя серьезным режиссером.

– А каким фильмом  заряжаетесь Вы?

– Фильмами Резо  Чхеидзе, его «Отец солдата» - это фильм фильмов, Ираклия Квирикадзе, Темура Баблуани, Зазы Урушадзе, Наны Джорджадзе, которая все время экспериментирует. Все это есть для меня грузинское кино. Главное что мы делаем сейчас. Мы же сейчас пишем историю Грузии, и ее мы должны создавать сегодня. Я очень люблю Эльдара Рязанова, Никиту Михалкова. Не знаю Данелия, к какому,  русскому или грузинскому кино относится, но я его очень люблю. Из актрис я обожаю: Софико Чиаурели, Додо Чичинадзе, Кетеван Кикнадзе.

– Что, по-вашему,  не хватает современной молодежи?

– Им не хватает общения. Они все такие талантливые. У меня было больше возможностей для общения. Я понимаю молодых, которые не любят читать, и я это понимаю, сама  такая, но есть вещи, которые надо читать. Помню, как мы все переписывали от руки интересные вещи, не было даже ксерокса. Необходимо  общаться, слушать, развивать друг друга. Им надо найти, куда деться, направить свой талант. 13 лет назад, я основала клуб для грузинских детей, это потом он стал интернациональным. Хотела детям беженцев помочь хоть чем-то, чтобы им было легче  общаться с русскими детьми. Приглашала русских актеров, журналистов, водила их на модные показы, в музеи, устраивала чаепития, у нас на базе детского телевидения была возможность пускать свои репортажи. Потом мы сняли фильм о детском приюте. Это был какой-то красивый период в их жизни, ведь у каждого ребенка есть своя сфера интересов. Я привила им вкус к искусству, хотела дать им выбор, альтернативу  на лучшую жизнь. Чтобы они знали, что кроме улицы есть  нечто большее. В то время я работала журналистом и имела возможность сделать аккредитацию и для детей. Многие выросли, поступили в высшие учебные заведения. Они до сих пор звонят и общаются со мной, делятся своими успехами. Со временем стали приходить и русские, латыши, китайцы, армяне. Многие мои ребята являются  внештатными актерами Мосфильма. В сентябре трое из них: Саломэ Асанишвили, Ираклий Вахания, Акуна Энукидзе ездили в Польшу на съемки фильма.  Им там заплатили как актерам. У них есть свои каталоги.

 – И напоследок, наш традиционный вопрос: что бы Вы пожелали молодежи «Лазарэ»?

 – У вашей молодежи есть душа, привезенная из Грузии, помните все грузинское. А есть целое поколение грузин, которое не знает уже и языка. Вытаскивайте своих. Грузина первый раз надо заставить прийти, а потом сам придет. Будьте активнее. Зовите меня, интересных людей, которые расскажут много интересного.   Надо брать маленьких детей и придумывать для них грузинские игры. И если вы спасете по одной душе, вы будете тем Лазарэ.

Беседовала

Лонда Кварацхелия, собкор "Лазарэ-info"